Христианство — это: идти за погибающими, пойти привести того брата, пойти сделать в отношении этого что-то. Можем ли мы стоять, сложив руки, даже если мы заявляем, что мы спасены, и видеть мужчин и женщин погибающими повсюду? И улицы, на которых полно женщин, идущих в церковь в шортах и накрашенных, и разгуливают туда-сюда по улице с сигаретой в руках; и все лицо размалевано, это похоже на лис и волков, или что-то такое. И мужчины расхаживают туда-сюда по улице, присоединяясь к церкви, и подобного рода вещи. И называете это Христианством, и помалкиваете?

Что стал бы делать Святой Павел, если бы он прошелся по Тусону? Так вот, я говорю, что они упрятали бы его за решетку еще до рассвета. Это верно. Почему? Его душа горела бы для Бога, что он не удержался бы, чтобы не сделать этого. Конечно. Но мы присоединяемся к церкви. Вы видите, наши традиции стали зловонными пред Богом.

Что нам необходимо сегодня — это чтобы восстал пророк с “ТАК ГОВОРИТ ГОСПОДЬ” и вскрыть все те дела до самого основания и сказать, что они стали зловонием. Наши деноминации выросли. Наши церкви большие, и они красивее, чем были когда-либо. Мы были бы намного лучше с жестянкой, стоя снова в переулке, с гитарой, стоя там и стуча в барабан, или что-нибудь другое, с подлинным пятидесятническим Огнем, горящим в наших душах, чем сидеть на этих замечательных стульях, на которых мы сидим сегодня, умирая. Умирающий мир, под нашими ногами. Так точно.

Уилльям Бранхам, проповедь "Прощение"
https://branham.ru/sermons/63-1028